Возвращался я весь какой-то приподнятый, радостный. Дошел до Богородского, сел на двадцатый трамвай, на Соколышчьем кругу пересел на шестой, доехал только до Каланчевской площади, дальше к центру трамваи не шли. У вокзалов народ всегда в суете отъезда и прибытия, тут всегда сутолока. Но дальше по Орликову и Мясницкой я увидел необычайное: обитатели Мещанских и Домниковки, в каком-то раже обгоняя друг друга, бежали к центру. Оттуда слышался смутный рев и треск и такой звук, как будто кто-то все время сотрясал железный лист. В Харитоньевском в студии никого не было. Спрятав этюдник, я открыл окно, выходящее на юг - на Мясницкие ворота. Узнайте линолеум цена. С восьмого этажа открывалось потрясающее зрелище: улицы были полны народу, вкривь и вкось из толпы торчали трехцветные флаги и царские портреты. У магазинов с иностранными фамилиями на вывесках творилось необычайное: гроздья людей облепляли двери и витрины. Поверх голов в толпу летели свертки, коробки, штуки мануфактуры, книги, колбасы, ноты, головки сыру, какие-то мелкие предметы тысячью искр вспыхивали на солнце; пух летел над гамом и свистом улиц, стаи вспугнутых голубей носились над этим содомом. Я бежал вниз. У Мясницких ворот из магазина Эйнем текло на тротуар какао, какие-то личности пихали за полы большие пачки печенья «Альберт» и плитки шоколада. Полиции не было. Толпа обывателей, освирепевших мещан валила валом. На Мясницкой в больших домах во всех этажах помещались различные технические фирмы, и страшно было, когда с высоты вместе с оконными рамами вылетали замысловатые проекты на синих кальках, как синие птицы, разлетавшиеся над толпой. С нижних этажей вываливали станки - мудрейшие изобретения европейской техники того времени. Ломами и кувалдами крошили точнейшие стальные части драгоценных механизмов. Над всем этим безумием и грохотом плыло «Боже царя храни, сильный державный царствуй на ела... аву...».
У Вас в корзине 0 товаров на сумму 0
